Авторы: Сергей Егишянц, Александр Потавин

В последнее время эксперты снова заговорили о "зелёных ростках" экономического роста в мире – и особенно это касается США. Действительно, в конце 2011 года ряд показателей штатовской экономики стал выглядеть получше, чем прежде – попробуем разобраться, из-за чего это случилось и чего ждать в этом направлении от наступившего года.

Производственный сектор

Большинство аналитиков единодушно в том, что основным локомотивом последних достижений Америки стал производственный сектор – мол, именно его экспансия вытягивает всю экономику из трясины. Однако попытка ознакомиться с показателями этого сектора встречает изрядные препятствия. Мы уже не раз писали о "чудачествах" официальной статистики – но тут проблемы начинаются ещё раньше: разные индикаторы отчасти противоречат друг другу. Оно и неудивительно, ведь считают их три разные организации – да какие! Промышленное производство и загрузку мощностей исследует ФРС США – кажется, ни в одной другой развитой стране индустриальные данные не поручено считать центробанку. И ладно бы Фед выдавал номинальные величины (т.е. выпуск в долларах в текущих ценах) – но нет: выходят некие индексы – которые непонятно как считаются. При этом регулярно происходят пересмотры исторических данных – и хотя это нынче общая практика, но не до такой же степени: ФРС уточняет все числа с начала наблюдений, т.е. аж с 1919 года – хотя непонятно, какие могут появиться "новые сведения" о производстве почти 100 лет назад. Промышленные заказы обсчитывает Бюро переписи населения (опять-таки, непонятно, почему оно-то?) – и выдаёт текущий оборот в отрасли (в баксах): дефляторы для сопоставлений данных разных месяцев и лет нужно искать у Бюро трудовой статистики (снова абсурд), отвечающего за индексы отпускных цен производителей.

Чтоб были понятнее наши затруднения, приведём графики всех трёх показателей в обрабатывающей промышленности в приведённом виде – значение января 1993 года взято за 100, а производство и заказы берутся на душу населения. Понятно, что общие "волны" направлений движения схожи – но должны-то совпадать и детали: заказы превращаются в производство, а оно, в свою очередь, отражается на загрузке мощностей. В реальности, однако, всё иначе: неведомо как рассчитанный индекс производства ведёт себя лучше остальных показателей; заказы сильно отстают (и как такое возможно?), а загрузка проигрывала всем вплоть до 2009 года. Если же изучать отдельно процесс восстановления в последние 2-3 года, то картина выходит противоположная: уровень загрузки мощностей уже отыграл почти всё падение 2008/09 годов, тогда как выпуск компенсировал лишь половину потерь, а заказы – только чуть больше трети. Ну и кому верить? Мы всё же склонны предпочесть именно заказы – просто потому, что там есть понятные исходные данные (объём спроса в долларах), тогда как всё остальное представляет собой "чёрный ящик" от Фед: учитывая крайнюю склонность всех ведущих центробанков мира к тяжёлым махинациям, доверять изысканиям ФРС нет никаких оснований – а проверить их невозможно. У заказов же можно подправить официоз, оценив реальные значения дефляторов вместо дутых казённых – и картина получится настолько мрачной, что трудно понять, как вообще можно сколько-нибудь серьёзно выражать радость от оживления в производстве.

Рис.1. Показатели производственного сектора США

Источник: ФРС, Бюро переписи населения и Бюро трудовой статистики США

Рис.2. Официальные и альтернативные индексы промышленных заказов в США

Источник: Бюро переписи населения США и независимые оценки

 

Мы уже предвидим скептическую ухмылку тех, кто уверен в правоте официоза – мол, это всё маргиналы-алармисты нагнетают; а на самом деле всё неплохо – на что и указывают казённые числа. Возразить скептику несложно – мы ведь не выдумали какую-то новую альтернативную методику расчёта инфляции: просто используем подходы 1980-х и более ранних годов, которые искромсал долголетний глава ФРС Алан Гринспен руками администраций Буша-старшего, Клинтона и Буша-младшего. Старые методики отражают реальность ценовой динамики – тогда как модернизация тут породила хаос, и показатели инфляции демонстрируют всё, что угодно, кроме собственно цен. Однако реальность есть реальность – и чтобы убедиться в ней, достаточно, к примеру, изучить занятость в той же самой обрабатывающей промышленности, соотнеся её со всем населением. Для наглядности возьмём данные начиная опять-таки с 1993 года – ну и на что похожа эта картина? Вовсе не на график Бюро трудовой статистики! Зато наши оценки точь-в-точь соответствуют ей – особенно если учесть перманентный (но плавный!) рост производительности труда: из-за него стагнация занятости означает слабый рост производства, медленное снижение занятости – стагнацию выпуска, а обвалы в обоих случаях идут одновременно. Заметьте, тут нет ни единой нашей прибавки – абсолютно официальные данные Бюро трудовой статистики; так что скептик должен быть посрамлён. В отличие от нашего вывода – который теперь стал только сильнее: итак, якобы оживление производственного сектора США есть химера – на самом деле имеет место стагнация у крайне низких уровней.

Рис.3. Занятость в обрабатывающей промышленности США как процент населения

Источник: Бюро трудовой статистики и Бюро переписи населения США

 

Рынок труда

Разумеется, сфера услуг и госсектор имеют свои истории занятости и выпуска – поэтому динамика ВВП в целом несколько отличается от таковой у производственного сектора. Однако принципиальной разницы здесь нет – разве что в 2004/07 годах рост был куда заметнее, чем в обрабатывающей промышленности. Кстати, рынок труда, о явном прогрессе которого тоже в последнее время громогласно трубят оптимисты, на самом деле являет весьма унылую картину. Так, доля занятых в населении США, в целом повторяет уже отмеченную нами выше ситуацию: падение началось с 2000 года, в 2003/06 была коррекция, в 2007/09 – обвал, а сейчас идут вялые колебания у самых кризисных низов. Более того, степень "застойности" безработицы увеличивается – среднее время нахождения в статусе незанятого взвилось вверх стрелой, превзойдя прежние обычные величины более чем втрое и вовсе не намереваясь даже немного снизиться от недавно достигнутых рекордов. Как видим, наиболее общие и характерные индикаторы занятости плохи – и уж точно не дают никаких оснований для восторгов и утверждений о явной тенденции к улучшению.

Рис.4. Доля занятых в населении США, %

Источник: Бюро трудовой статистики США

Рис.5. Средняя длительность нахождения в статусе безработного в США, недель

Источник: Бюро трудовой статистики США

 

В чём же причина общего заблуждения о состоянии рынка труда США? А дело в том, что люди обычно смотрят на "крупный шрифт" – т.е. на те числа, которые статистики умышленно выпячивают, выбирая их из своих отчётов. И действительно, тут всё выглядит красиво: число рабочих мест всё выше, уровень безработицы снижается, а обращений за пособиями всё меньше. Увы, это иллюзия: ведь население США постоянно растёт (хотя в последние годы этот процесс явно замедлился), поэтому даже для поддержания постоянного уровня занятости нужно, чтоб рабочих мест становилось всё больше. Три года назад темп создания новых вакансий, потребный для этого, исчислялся величиной около 150 тыс. каждый месяц – но сейчас она снизилась до 120 тыс., ибо годовая прибавка народонаселения страны уменьшилась с 2.9 млн. до 2.3 млн. человек. И что же мы видим? После достижения дна в феврале 2010 года показатель числа рабочих мест вне аграрного сектора (nonfarmpayrolls) прирастал средним темпом в 120 тыс. в месяц – и даже "ускорение" 2011 года довело это значение до неполных 140 тыс.: а ведь эти числа ещё будут уточняться – Бюро трудовой статистики обычно чересчур щедро оценивает создание новых бизнесов, так что потом все данные приходится пересматривать в сторону понижения.

Далее: по официальной методике безработный, который имел неосторожность, к примеру, продать какую-нибудь мелочь на онлайн-аукционе, сразу же заносится в списки имеющих работу – очень удобная инновация. Но даже игнорируя этот фактор, мы видим, что прирост рабочих мест достаточен лишь для поддержания занятости на постоянное уровне – а в официальных отчётах за этот период случилось снижение уровня безработицы: почему? А потому, что Минтруда ежегодно изгоняет из рабочей силы несколько миллионов человек – ведь по его методике, если человек "плохо ищет работу", то его можно вообще не включать в рабочую силу. В итоге доля рабочей силы во взрослом населении США вразрез со здравым смыслом вертикально валится – а неосведомлённая публика, не знающая всех этих тонкостей, радостно кивает головой в ответ на казённую ложь о якобы уверенном оздоровлении рынка труда. Ровно то же касается и показателей, описывающих число обращений за пособиями по безработице: дело в том, что оные пособия выплачиваются лишь ограниченное время (в основном 99 недель, т.е. чуть меньше 2 лет) – а поскольку застойность безработицы, как мы уже отмечали выше, резко выросла, многие бенефициары госпрограмм поддержки безработных попросту выбывают из списков имеющих право на пособие; таким образом, и в этом отношении радоваться совершенно нечему.

Рис.6. Рабочая сила как процент взрослого населения США

Источник: Бюро трудовой статистики США

 

Внутренний частный спрос

Скверное состояние рынка труда прямо отражается и на частном спросе – а это центральный вопрос кризиса: как мы уже не раз отмечали, именно проседание спроса, ранее вздутого неумеренным кредитом, является фундаментальной причиной всех экономических трудностей последних лет. Ясным индикатором слабости спроса являются данные по строительству – причём основные числа ("крупный шрифт") и здесь подвержены колебаниям и манипуляциям: например, Национальная ассоциация риэлторов недавно пересмотрела резко вниз данные с 2007 года по продажам жилья на вторичном рынке. Но ведь есть самый простой и эффективный индикатор отрасли – это число реально строящихся сейчас домов: и оно (в пересчёте на душу населения) даже не прекращало своего падения – хотя и существенно замедлило его по сравнению с обвалом 2006/08 годов. Отъём жилья банками у неплатёжеспособных должников по ипотеке продолжается – что оказывает дополнительное давление на рынок со стороны избыточного предложения; вкупе со слабым спросом это создаёт крайне неприятную смесь, которая ещё долго будет сохранять свою силу.

Рис.7. Число строящихся домов в США, на душу населения

Источник: Бюро переписи населения США

 

Нет ничего удивительного, что частный спрос остаётся прибитым – более того, в основных его характеристиках нет даже какого-то просвета: в лучшем случае можно увидеть остановку обвала и вялые колебания у низов – разумеется, это верно лишь при условии, что проведена вышеописанная работа по выявлению реальной инфляции вместо липовой казённой. Эффективным индикатором частного спроса являются розничные продажи – и с ними всё примерно так же печально, как и с вышеперечисленными показателями: хотя официоз выдаёт сравнительно умеренные числа, в реальности покупки ещё в 2009 году обвалились до почти полувекового дна, расположенного примерно в полтора раза ниже пика конца прошлого века – и с тех пор стагнируют вблизи него. В этом нет никакой сенсации, ведь схожая картина наблюдается и в реальных доходах американцев: средняя зарплата в расчёте на одного занятного в экономике работника валится с начала 2000 года – с тех она успела сдуться на добрую четверть и оказалась на уровне аж 1961 года; а поскольку прежний "кутёж взаймы", похоже, закончился, восполнить эти потери нечем – так что общее обрушение внутреннего частного спроса в Штатах вполне естественно.

Рис.8. Реальные розничные продажи на душу населения в США

Источник: Бюро переписи населения США

Рис.9. Реальные зарплаты на одного работника в США

Источник: Бюро экономического анализа США и независимые оценки

 

Внешний спрос и казённое стимулирование

В таких условиях для выживания экономики приходится выходить за пределы внутреннего частного спроса – т.е. пытаться опереться на спрос внешний и на спрос казённый. В последние годы именно эти источники позволяют экономике США более-менее держатся на плаву: душевой ВВП в реальном выражении стагнирует – хотя, как мы видели, покупательная способность американцев продолжает усыхать. Зато подают признаки жизни государства Восточной Азии, благодаря госпрограммам стимулирования и политике индустриализации увеличивающие свой совокупный спрос – в том числе и на импортные товары и услуги. Сравнительно недорогой доллар помогает США оттеснять конкурентов на этих рынках – и если немцы выдерживают соперничество благодаря экономии на персонале (из-за чего частный спрос в Германии почти так же прибит, как и в Штатах), то японцы, чья валюта сильно переоценена против своего паритета покупательной силы к баксу, страдают по полной программе. Как следствие, отношение экспорта из США к ВВП страны в последние годы превзошло докризисный пик – хотя, конечно, ему далеко до Германии, чей экспорт составляет аж 50% ВВП. Раскладка по регионам показывает, что вывоз в Европу не достиг вершины 2008 года даже в номинальном выражении (в долларах) – зато, как и было сказано выше, резко подскочивший азиатский спрос помогает Америке выжить. Однако едва ли можно надёжно опираться на такой фактор – ситуация на валютном рынке может измениться, к тому же азиатские страны не могут долго расти в одиночку.

Рис.10. Экспорт как доля ВВП США

Источник: Бюро экономического анализа США

 

Что же касается спроса казённого, его ресурс был тоже активно задействован в последние годы. Дефицит федерального бюджета США в предыдущие 3 года держался на уровнях порядка 10% ВВП – из-за чего бремя госдолга увеличилось с 60% ВВП до более чем 100% и в этом движении особо замедляться не намерено. Между тем, за всю более чем 220-летнюю историю наблюдений, подобные значения отмечались лишь однажды – в середине 1940-х, в разгар Второй мировой войны; а после её окончания госрасходы были сразу урезаны – и уже в 1948/49 годах бремя долга опустилось ниже его нынешнего уровня. Сейчас вроде бы мировой войны нет – стало быть, и резкого сокращения казённых трат не предвидится; но невозможно наращивать бюджетные обязательства до бесконечности – в какой-то момент инвесторы поймут, что даже вроде бы безопасные сейчас американские облигации становятся весьма подозрительными в плане перспектив будущего их погашения. Прямая монетизация госдолга центробанком заставит частников уже повально убегать из штатовских бондов (в панике от неспособности правительства привлечь частные деньги) – таким образом, властям придётся либо резко сжимать траты, либо обесценивать свой долг через высокую инфляцию, причём в последнем случае они должны спровоцировать отставание частных доходов от роста цен (иначе новые траты – и новые долги! - перекроют весь эффект от обесценения старых обязательств). Как видим, ресурс казённого стимулирования весьма ограничен – как во времени, так и в масштабе.

Рис.11. Уровень госдолга США как процент ВВП

Источник: Федеральное Казначейство, Бюро экономического анализа и Национальное бюро экономических исследований США

 

Тут стоит оговориться, что бюджет можно сделать гораздо сильнее, чем он есть. Одним из важных аспектов рейганомики было снижение налогов на богатых: если в начале 1980-х верхняя (для самых высоких доходов) ставка подоходного налога составляла около 70%, то к концу того десятилетия она опустилась ниже 30%. Меж тем, сверхбогатый слой в Штатах всегда играл важную роль в общих поступлениях этого налога – причём эта роль росла по мере увеличения склонности властей капитализировать прибыли олигархии и социализировать её убытки (этот процесс идёт доныне): в 1940/70-е годы 0.01% самых богатых получали 1% совокупного дохода американцев, но в 1980-е эта величина подскочила до 2-3%, а к началу последнего кризиса перевалила за 6%. Доля 5% богатых в общем доходе тоже растёт – а нижние 80% домохозяйств сдуваются. А ведь при одном и том же значении общего дохода людей чем сильнее расслоение в нём, тем ниже суммарный спрос (и, как следствие, поступления в бюджет): если средний класс и бедняки получают меньше, то они меньше и тратят – но богатые, ставшие обладателями "отобранных" у бедных денег, вовсе не спешат их израсходовать, поскольку с ростом дохода увеличивается и склонность к сбережениям. Таким образом, неолиберальные реформы серьёзно подорвали и совокупный спрос, и доходы казны. Исправить это положение можно, подняв верхнюю планку подоходного налога и помогая бедным – демократы того и добиваются, но республиканцы против: так что до выборов здесь вряд ли что-то можно изменить.

Рис.12. Верхняя ставка подоходного налога в США, %

Источник: Налоговое управление США (InternalRevenueService)

Рис.13. Доли 20%-ных групп и верхних 5% в суммарном доходе семей в США, %

Источник: Бюро переписи населения США

 

Монетарная политика и прогноз

Когда частный спрос слаб, а ресурсы бюджетного стимулирования и внешней экспансии ограничены, единственный остающийся способ хотя бы не допускать развития худшего сценария – это поддержание центробанком сверхмягкой денежной политики. На последнем заседании (24-25 января) ФРС США дала ясно понять, что в обозримом будущем именно такой подход и видится ей единственно возможным: монетарная политика названа "крайне поддерживающей" уже открытым текстом; заявлено, что ставки останутся на нулевом уровне как минимум до конца 2014 года – и дано понять, что в случае очередного обострения ситуации в экономике и на финансовых рынках за свежим раундом количественного смягчения (QE3) дело не станет. Это тем более вероятно, что в ноябре президентские выборы – а Бернанке явно сочувствует Обаме, а не его республиканским оппонентам. Пока же центробанк ограничивается "выпрямлением" кривой доходности – стараясь снизить долгосрочные проценты. Есть подозрение, что и в ходе QE3 упор может быть сделан на выкуп ипотечных облигаций, а не казначейских – тем более, что Обама хочет запустить программу облегчения участи должников по ипотеке, которая позволит рефинансироваться под низкие ставки даже тем, чья задолженность выше текущей цены их дома. Попутно Фед показал, сколь мало доверяет своим же официальным данным – текст меморандума от последнего заседания оказался даже немного пессимистичнее предыдущего, хотя формально экономические показатели с тех пор вроде бы только улучшились.

Похожую политику ведут и другие ведущие центробанки – и нынче в деле эмиссии вперёд вырвался ЕЦБ, под новый год раздавший банкам Европы 3-летних займов почти на полтриллиона евро; на следующем аукционе 29 февраля он намерен выдать минимум вдвое больше. По всей видимости, эмиссионная гонка будет продолжаться в ходе всего развития кризиса (которому идти ещё немало лет): сжатие спроса порождает падение производства и дефицит ликвидности в финансовой системе из-за роста "плохих активов" – в ответ центробанки проводят эмиссию, порождающую инфляцию; из-за последней приходится останавливать печатание денег – и через некоторое время спрос снова сжимается; на колу мочало – начинай сначала. Такая перманентная "порча монеты" грозит отправить золото в космические выси – хотя ещё одна волна нисходящей коррекции по нему не исключена. К тому же предыдущий раунд эмиссии породил дикий взлёт цен на продовольствие – вызвавший серию революций в арабском мире: следующие волны инфляции на рынках базовых товаров способны и вовсе вызвать голод во многих отсталых странах – так что будущее актов монетарного стимулирования видится не вполне безоблачным. Наконец, вероятный рост цен на топливо, сырьё и еду ещё больше подрывает совокупный спрос, только усиливая кризис – и, как следствие, потребность в денежной накачке. Поэтому далеко не факт, что в один не слишком прекрасный момент весь этот процесс не выйдет из-под контроля финансовых алхимиков – и это будет штука посильнее Фауста Гёте, причём для всего мира.